Сайт о замке "Горменгаст"  

Мервина Пика и его обитателях 

Автор: Edmondia Dantes

Перевела: Astreya

Идеальная трагедия

Он - не ее герой, хотя и старался им стать, и она позволяла себя обманывать, потому что хочет тепла, потому что нуждается в любви, даже при том, он лжец всегда и во всем, его слова - истина, и это - редкая и драгоценная вещь, которую необходимо сберечь навсегда, хотя она и боится его.  Он - не ее игрушка, хотя он часто развлекал ее прежде, и она смеялась и восторг охватывал ее, ибо, даже если он - не ее, он не принадлежит никому другому, вообще никому не принадлежит. Он – не то, чем он должен быть, хотя и может многое и, добиваясь желаемого, он играет со смертью ради нее. Она упивается этим – и не хочет сомневаться, потому что, по крайней мере, он - здесь, и он реален, и он живой так же, как и она, но он свободен и это вызывает у нее зависть.

Бывают дни, когда она сама не своя, она задыхается до смерти, так быстро она бежит, и он - единственный, кто может ее догнать. Она не знает, почему - он не нуждается ни в ком, он - не похож ни кого из тех, кто живет в замке, ни на героев ее книг - и вот она тянется к нему, она цепляется за него, даже при том, что должна его сторониться. Он похож на огонь, таким видят его ее очарованные глаза, - разрушительным и безрассудным , но он слишком расчетлив, чтобы разделить ее путь, и он не сможет увезти ее отсюда, нет, он никогда ее не увезет, а жаль.

Он ни для кого не герой, даже для нее, и она ненавидит его за то, что нафантазировала о нем и обманулась в нем, так же как и в других. Все здесь притворяются, никто не хочет знать правды - ни дорогой, глупый Титус, ослепленный своими мечтами, ему не хватает ума понять, что он навечно связан с замком, даже больше, чем она, потому что никто не искал ее, если бы она сбежала, никто не нуждается в ней самой, только в сестре герцога. Иногда подобные мысли заставляют ее смеяться безумным хохотом, схожим с отцовым, так случается, когда она одна и догадывается, что идет по пути своего отца, по тому самому, что привел его в башню филинов, а впрочем ее отец умер значительно раньше, когда сгорела библиотека, тот, кто говорил с ней потом уже не был ее отцом. Это знание не прошло для нее бесследно, и она ненавидит его, она ненавидит свои слезы, которые никогда не кончаются. Иногда, она думает, что потеряла в мечтах слишком много времени, но когда она пробуждается, смущенная и с затуманенным взором, все идет по-прежнему, и она продолжает мечтать.

Однажды она царапала стены своей комнаты, пока обои не были ободраны и стены очищена, обрывки ее стихов и рисунков упали к ее ногам, и тогда она сбежала на чердак, потому что пришла няня , чтобы ругать и сожалеть и причитать из-за беспорядка который она устроила. Она не хотела слушать, что не должна делать этого, даже если бы разрушила какой-нибудь древний экспонат, никто не должен ругать ее. Здесь все прогнило, так или иначе.

Она вертит в руках розу, что он оставил у нее, ту, что обычно лежит в ее книге сказок. Это - мечта, самая приятная, и она знает, что та никогда не сбудется. Поварята - не храбрые рыцари, чтобы любить и защищать принцесс, не авантюристы, чтобы пускаться в бесконечные странствования,  подобно диким сумасшедшим, подобно сказочному существу, слишком уродливому, чтобы существовать. 

Любимый доктор Прун - единственный нормальный человек в замке, и она это знает. Он смущает ее ужасно, и хотя он дорог и добр, он - не похож на нее, и она никогда не сможет его понять.  

Однажды, она коснулась щеки Стирпайка, пораженная теплотой и жизнью, которую она чувствовала кончиками пальцев. Это был один из немногих случаев, когда она удивила его, и в замороженной тишине, прежде, чем она сбежала, она заглянула ему в глаза и внезапно поняла, что он любит ее. 

Это не было сказкой.

Иногда, когда она выполняет движения какого-нибудь пустого ритуала, она пытается поймать его взгляд, чтобы видеть, есть ли там еще искра, что была много лет назад, когда она нашла его. Иногда, когда ее мать Баркентин и Титус осуждающе и мрачно смотрят на них, и она угадывает, что он стал сильнее и холоднее, чем раньше, что они оба уже давно перестали быть детьми, но он все так же странен и она все так же дика и, возможно, только возможно, у них еще есть шанс. 

Иногда он до дрожи пугает ее, иногда она восстает против него, но чаще всего ей хочется, чтобы он ее заметил. Он - все, что у нее есть, все, что она может когда-либо получить, и она отчаянно пытается его удержать. Иногда она смеется, и смех тут же переходит в слезы, потому что он - все, что она имеет, и он - не принадлежит ей. Она запирается в своей комнате, иногда ее удерживает от отчаяния ее чердак и все, что она там собрала и хранит, и даже если ее вещи - не красивы, это не имеет значения, потому что больше никто не хочет получить их, и в этом они похожи на нее.

Он – тоже похож на нее, они рядом и все же очень далеки.

Она любит Tитуса, она это знает, и доктора Пруна, она любила своего отца однажды. Она не любит Стирпайка, и Стирпайк не любит ее, кроме тех случаев, когда она восхищается им, в те мимолетные, ужасающие моменты единственная правда в мире - то, что он любит ее, и она не может избегать его. 

Это - не роман. 

Она видела, как он меняется, и она знает, что изменилась сама и знает, что они все меняются, и есть в этом нечто странное и ужасающее. Она не должна измениться, мир не должен измениться, и если бы она потянулась к нему, он заморозил бы ее в своих руках, сделал бы своим оружием, и затем он начал бы притворяться, и это запятнало бы все, что могло быть, вот почему она никогда не будет тянуться к нему.

Бывают дни, когда она думает, что Горменгаст - нагноение, и у нее холодок по коже, когда она видит как Стирпайк разрезает мир, подобно хирургу, разрезающему рану, и блестящая ясность этого ужасает ее, и она стремится назад к безопасности ее безделушек и игр, и не хочет видеть его, до тех пор, пока он не смягчится ради нее, и ей нравится, что он играет в эту игру для нее, только для нее одной. 

Когда-то, она наткнулась на незнакомца на ее чердаке. Вторгшийся однажды, вторгшийся к ней снова, и если он - не ее рыцарь, он мог бы быть вечно странствующим пиратом, или храбрым мятежником, ухаживая за принцессой, что пока стоит выше него, но его смелость и блеск подарили ему ее покровительство.

 Она - пока выше него, потому и не показывает всей глубины своей симпатии.

Поскольку ее мечты не могут сбыться, ей становится все тяжелее мечтать, и когда мир падает в осень, она убегает снова, потому что не может переносить уродство, которое она видит.  Поскольку это началось в солнечном свете, это заканчивается в дожде, и в конце всех дней и дорог, она любит его так же отчаянно, как и ненавидит.